РОМАН ПУТИН: МЫ СНАЧАЛА ИЗУЧАЕМ (С). А ПОТОМ УВОЛЬНЯЮТСЯ ПРОКУРОРЫ

Роман Путин – лидер Всероссийского Комитета поддержки президента (Владимира Путина) на политическом небосклоне светит несколькими проектами, и довольно смело меняет формы, выдерживая основное направление – движение к сильному обществу, главенству закона.

Это второе интервью для Medianews, и за полгода, что прошли с предыдущей встречи, можно рассмотреть колоссальные изменения и тектонические сдвиги в тех делах, которые Роман взял на контроль.

 

- То, что произошло после Вашего обращения к Руководителю Следкома России Александру Бастрыкину, люди, поистине, считают чудом. А те, кто замешан в коррупционных сканадалах, до сих пор не верят в произошедшее и стараются «порешать вопросы». Федеральные следователи из Центрального аппарата проводят огромную работу, выгребая бюрократические «авгиевы конюшни» за последних пару десятилетий. Все же Бастрыкин серьезно взялся за самый коррумпированный район Ленинградской области – Всеволожский…

 

- Эта ситуация давно назрела, конечно, как только федералы начали разбираться в особенностях, назовем это так - работы местных коррупционеров – молниеносно покинул свой пост прокурор Ленобласти Борис Марков, Всеволожский прокурор Игорь Грищук тоже предпочел уволиться, блок МВД претерпел изменения. Наша команда имеет огромное количество доказательств нарушений Всеволожскими правоохранителями и надзором. Несомненно, все эти факты излагаются следствию. Я считаю, что такие стремительные увольнения по собственному желанию – практически явка с повинной, или побег. Хотя, в той ситуации, которая сейчас складывается в мире, бежать особо некуда. То, что мы наблюдаем – это Четвертый закон Финейгла в действии -  если эксперимент проваливается — любая попытка спасти его только ухудшит дело.

- Вы считаете, что назовем это пафосно, «возмездие», настигнет всех?

 

- Абсолютно. Кого-то раньше, кого-то позже, но сейчас ситуация в стране такая, что в обществе появился особо остро запрос на справедливость.

 

- И Ваш комитет готов его удовлетворить?

 

- Я бы сказал, что мы стараемся, и у нас получается. Бюрократическая система основана на том, что достучаться до высшей власти сложно. Поэтому большинство преступлений и коррупционных, и экономических, и даже уголовных, маринуются на уровне районов и областей, где ключевые фигуры просто перемещаются с место на место, образуя политическую местную систему по типу феодальной, которая содержит себя экономически за счет выкачки из местных бюджетов своими же прикормленными компаниями. Такое ядро, а все остальные люди воспринимаются как крепостные, обложенные данью. Жаловаться системе на систему невозможно. Поэтому, мы как раз и являемся тем коридором, который выводит из местечковости все проблемы, раскрывая их и показывая, что же на самом деле происходит на земле. Отчеты всегда радужные, реальность плачевна.

 

- Вы недавно были в Оржицах. Это уже Ломоносовский район. История про строительство там чего-то, не очень понятно, чего именно, но со словом «мусоро-эко», людей напрягает.

 

- Наша команда уже давно следит за этой ситуацией там. И, конечно, когда я встречался с людьми, не мог поверить в то, что я уже к ним приехал, а региональные чиновники нет. В Оржицах местные жители организовались, создали даже экосовет, объединились с активистами и депутатами из Санкт-Петербурга. Потому что строительство любого мусорного объекта здесь, какими бы красивыми словами его не назвали, несомненно, -  и об этом свидетельствуют и многочисленные экспертизы, и заключение Водоканала, и музея Петергоф,  - приведет к уничтожению водоносной системы, питающей Кронштадт, Ломоносов, деревни и поселки, а также просто загубит систему фонтанов Петергофа. Это не местечковая проблема – это уже практически культурная, историческая катастрофа серьезного масштаба. Если мы вспомним как наши отцы и деды восстанавливали Петергоф после войны, как воевали за каждый метр земли здесь, то я даже не могу себе представить кто мог придумать воткнуть сюда такой объект даже в теории. Я понимаю, можно сказать, что Обама пробрался. Но мне представили документы с подписями совершенно конкретных людей. И Обамы там не было.

 

- Ну куда-то же надо девать мусор?

 

- Почему-то об этом только сейчас начали беспокоиться. Несколько лет до времени «Ч» руководители особо не занимались этим вопросом, а когда «часы пробили 12», то карета начала превращаться в тыкву, и Санкт-Петербург и Ленобласть начали думать, что делать? Только смотрите, получатся, что президент поставил задачи по мусорной реформе не сегодня, государство выделило колоссальные деньги, мы, как граждане, уже давно и с каждым годом все больше и больше платим за вывоз мусора… То есть движение огромных денежных масс направляется сверху вниз и снизу вверх, и где-то в середине, на уровне регионов куда-то исчезает, и нас заваливают мусором, травят свалками и пытаются воткнуть буквально под окна некие объекты. До ближайшего дома деревни Петровское в Оржицах -1,5 км. И еще дома есть, меньше километра. Но как можно, имея спутниковые системы, специальные программы, не принимать в расчет то, что прописано в законе?

 

- То есть уровень компетенции специалистов, которые подбирают участки, сомнителен?

 

- Я не берусь оценивать их квалификацию. Наверняка они имеют аттестации и допуски, но если даже произошли где-то ошибки, то не надо увеличивать энтропию. Необходимо встречаться с людьми, слышать их, изменять планы так, чтобы от этого не влияло негативно ни на природу ни человеческие жизни.

 

- В другие места везти неудобно, дальше, это же экономика.

 

- Это - не экономика. Экономика - это когда ты, участвуя в экономической деятельности не разрушаешь другую. Если в Брандовку пойдут самосвалы, то шоссе, по которому мы ехали, да, Гостилицкое, оно совершенно точно будет разрушено. Сейчас там практически одна полоса, обочины заметены, автомобили аккуратно разъезжаются. Несомненно, вырубят лес, разрушат экологию, на восстановление которой тоже государство выделяет деньги. Нацпроект «Экология» - он предполагает зеленую экономику, куда весь мир и движется, а не возврат к старой системе. Любые заводы, где бы они ни находились, должны иметь серьезную, сложную инфраструктуру. Это должны быть достойного уровня предприятия, где переработка будет не 20%. Если производство безопасное, стандартизированное, с открытой политикой, то люди не против. Но то, о чем идут слухи, совершенно не похоже на такой завод. Здесь, кстати, уже был прецедент - удивительно, почему об этом помнят только местные жители. Почти 20 лет назад закрыли целый свинокомплекс, основное место работы людей, потому что как раз отходы попали в воду, и приняли решение закрыть предприятие. И все здесь согласились на это, даже потеряв работу.

 

- Что Вам рассказали жители?

 

- Что с ними никто не разговаривает.  Они в одностороннем порядке ходят в правительственные комитеты, собираются на тревожном месте Брандовки, привлекают внимание общественности мирными способами – их поддерживают артисты, экологи, я видел в соцсетях и СМИ материалы. Власть не установила конструктивного диалога с ними. А их можно понять – они не против власти, а они за здоровье детей, за экологию, за свою землю, за чистый воздух и воду. И здесь нет политики для них. Им отсюда бежать некуда – большинство здесь родились и живут всю жизнь, другие вложили все деньги, переехали с севера, они видят это место своей финальной точкой. Поэтому, насколько здесь она может быть социально горячей – стоит оценить. А она уже нагревается. 156 жалоб во все инстанции без ответов.

 

- Ваша задача какая теперь?

 

- Разорвать это прочный круг. Мы как раз и видим наш комитет объединяющей силой – общество, пресса, организации, мы объединяем людей. Помогаем им понять, что все реформы и все указы президента России – над ними работает и Владимир Путин, и огромный круг высокопрофессиональных специалистов в каждой сфере, - для людей. Но, именно исполнение этих реформ, указов, дискредитирует президента, потому что в итоге, отвечает за реализацию всего он. Еще раз повторю – национальные проекты определены, средства государством выделены, а реализации нет. Это все негативно, конечно, скажется на рейтингах и оценках, потому что сейчас деятельность власти в России, оценивается по совершенно понятным критериям и протоколам.

 

- Мы же понимаем, что любые цифры можно нарисовать, и, конечно, если говорить об эффективности, то у всех будет 146%. Я не верю, что какой-нибудь чиновник поставит низкие оценки своей работе.

 

 - Давайте не будем недооценивать систему. Именно это тоже будет учтено. Такие милые особенности известны. Поэтому, конечно, и при 146 этих % все ясно. И кроме мониторинга соцсетей ЦУРом, есть еще и другие службы, которые фиксируют не только официальные паблики, и не интернетом единым, как говорится, живы. Тем интереснее финальные сводки.

 

- Вы с аппаратом президента плотно сотрудничаете. Я видела, как некоторые чиновники рядом с Вами начинают теряться, им страшно от этого факта?

 

- Я езжу очень много по стране. Вот сегодня я был в Москве, сейчас приехал в Оржицы, в Петербург и сегодня уже буду в Новгороде. Поэтому, конечно, различия в регионах особенно ярко видны. В какую сторону идут перекосы, где какие основные проблемы. Комитет поддержки президента и ставит своей задачей также показать главе государства реальную картину жизни людей, а не нарисованную чиновниками в креслах.

 

- Вы как бывший офицер ФСБ применяете в работе «конторские» приемы?

 

- Человек такое существо, который накапливает любой опыт и применяет его. Поэтому, конечно, я не исключение и пользуюсь абсолютно всем арсеналом накопленных за мою жизнь знаний. Если конкретно – то, наверное, основное отличие в работе – это принцип наблюдения. Мы с соратниками сначала тихо изучаем ситуацию, наблюдаем, даем ей развиваться, наши помощники совершают какие-то действия, которые приводят в движение смыслы и людей. И когда уже становится ясна реальная картина, тогда мы уже афишируем наше внимание и участие. То есть не сначала приезжаем и говорим, что Комитет поддержи президента взял на контроль, а в конце.

 

- То есть эти приемом не даете шанса оправдаться?

 

- Оправдаться – нет. Хотя и пытаются. Да, это очень забавно, когда после таких визитов начинаются звонки и разговоры про то, что «Вы не понимаете, все не так». Я слушаю эти слова, а сам в это же время листаю документы…

 

- Сейчас вот это эпизод очень кинематографично Вы описали.

 

- Да, кстати, про кинематографию. Не про большой мэтр, конечно, но многие истории просятся на экраны. Сейчас у наших заявителей очень много отснято видеоматериалов,

которые лучше всяких слов показывают реальность. Мы как раз сейчас в Комитете думаем над тем, как организовать собственный продакшн, либо привлечь к этому какие-то студии. Потому что надо, чтобы все фамилии обретали свои лица.

 

- Это будет справедливым? Мелким чиновникам деваться некуда, над ними вышестоящие.

 

- У тебя есть выбор, у меня есть выбор, у каждого. Говорить, что его нет – это выученная беспомощность. Я вижу огромное количество людей в России, которые делают каждый день правильный выбор. И среди чиновников, кстати, тоже такие есть. И наш Комитет как раз и работает для того, чтобы люди с государственным мышлением, а не с менталитетом мелкоразмерного рыночного воришки – набить свои карманы,  - представляли государство. Есть законы, и они написаны хорошо, а за исполнением мы готовы следить. К сожалению. К сожалению, потому что государство содержит огромное количество органов надзора и контроля, налогоплательщики - мы с вами -, но, какой-то отрицательный отбор получается, этих же людей не набирают с закрытой территории таких вот морально ущербных.

 

- Ленобласть от Санкт-Петербурга не сильно отличается?

 

- По сути регион один, но у нас в каждом субъекте есть отделения. Интересно еще здесь то, что многие вопросы в области, задают как раз жители Санкт-Петербурга, это такой симбиоз двух субъектов, неразрывный, который. Кстати, реализация мусорной реформы в очередной раз и продемонстрировала. Административное укрупнение, конечно, решило бы многие вопросы. Петербург физически уже не может что-то сделать самостоятельно, на этом областные власти и играют. Сложности с мусором, вырубка лесов, уничтожение водоносных систем, питающих город, и в то же самое время, горы мусора из мегаполиса… Тут даже не соседские отношения, а скорее, как у сиамских близнецов. Реформы, я вижу, назревают.

 

- Еще один проект Вы скоро, я знаю представите, Вы не пошли в Государственную Думу на предыдущих выборах, сняли свою кандидатуру.

 

- Я в какой-то момент, будучи уже в предвыборном процессе, увидел, что происходит. И мне, конечно, не захотелось продолжать. Я решил остановиться. Свободный человек тот, кто может поменять решение, и в тот момент я его поменял. Пока депутатство можно отложить, и я не очень сейчас уверен, что хочу этого. Партийное строительство мне пока ближе. То, что я и моя команда делаем в стране, это очень увлекательный процесс. Такого количества людей я из депутатского кресла не увижу. Я встречаюсь с бизнесменами, мы привлекаем инвестиции, посещаем нефтяные скважины, и на следующий день, я уже могу сидеть в деревне, с искренними простыми людьми, и есть соленые огурцы, например, которыми меня угощали в Оржицах. И у меня хватает времени и на мои увлечения спортом, и на семью. Главное, что мы идем вперед, под наши знамена встают люди по всей стране – они доверяют президенту, хотят изменений в своей стране и ничего не боятся.

Беседовала Инга Малик, специально для MediaNews

Фото - Рафаэль Карапетян